Der Tag erwacht, die letzten Nebel schwinden,
Ein erster Sonnenstrahl, er will mich wecken,
Doch ahnt er nicht, ich bin längst kalt.
Was nützt mir noch sein Kuss?
Hab längst mein Morgenrot entdeckt.
Ich treibe im Morgenrot hinaus nach Ewigheim,
Der Laken Sumpfgebiet soll meine Fähre sein.
Auf das vergeht die Last, die mir das Leben
Als es mich Mensch sein ließ, mit auf den Weg gegeben.
Heller Tag, das «Morgenrot» gerinnt,
Verfärbt sich braun bis in der Sonne glänzt und stinkt,
Woran ich klebe, lass die Fliegen auf mir ficken,
So macht noch alles Sinn, selbst ein Loch im Rücken.
Sie legen ihre Brut tief in mein Fleisch,
Das sich bläht bis es vor Maden platzt und schreit,
Zuerst nach mehr, dann vor Vergnügen,
Ach, wär ich doch nur von der Welt geblieben.
Ich treibe im Morgenrot hinaus nach Ewigheim,
Der Laken Sumpfgebiet soll meine Fähre sein.
Auf das vergeht die Last, die mir das Leben,
Als es mich Mensch sein ließ, mit auf den Weg gegeben.
Treib hinaus ins Nichts, zeig euch mein Morgenrot,
Das rinnt in langen Bahnen, bringt den süßen Tod,
Es spült hinfort, was von mir bleibt,
Nur etwas faules Fleisch, das ins Vergessen treibt.
Ich treibe im Morgenrot hinaus nach Ewigheim,
Der Laken Sumpfgebiet soll meine Fähre sein.
Auf das vergeht die Last, die mir das Leben,
Als es mich Mensch sein ließ, mit auf den Weg gegeben.
Treib hinaus ins Nichts, zeig euch mein Morgenrot,
Das rinnt in langen Bahnen, bringt den süßen Tod.
Es spült hinfort, was von mir bleibt,
Nur etwas faules Fleisch, das ins Vergessen treibt.
|
Просыпается день, исчезает последний туман,
Первый луч солнца, он хочет разбудить меня,
Но он понятия не имеет, что я давно уже холодный.
Какая мне польза от его поцелуя?
Я давно нашёл свой рассвет.
Я уплыву на рассвете вон, в Вечный Дом,
Болотный край должен быть моим паромом.
На нём отходит бремя, которое мне жизнь,
Когда она позволила мне стать человеком, с собой дала в дорогу.
Светлый день, «Заря» сгущается,
Становится коричневой, пока на солнце не заблестит и не завоняет,
На что я липну, пусть мухи трахаются на мне,
Так всё по-прежнему имеет смысл, даже дыра в спине.
Они кладут свой выводок глубоко в мою плоть,
Которая вздувается, пока не взорвется от личинок и закричит,
Сначала ещё больше, потом от удовольствия,
Ах, если бы я только остался от мира.
Я уплыву на рассвете вон, в Вечный Дом,
Болотный край должен быть моим паромом.
На нём отходит бремя, которое мне жизнь,
Когда она позволила мне стать человеком, с собой дала в дорогу.
Уплыву в никуда, покажу вам мой рассвет,
Что струится по длинным дорогам, несёт сладкую смерть,
Смывает прочь то, что осталось от меня,
Просто немного тухлого мяса, что плывет в забвение.
Я уплыву на рассвете вон, в Вечный Дом,
Болотный край должен быть моим паромом.
На нём отходит бремя, которое мне жизнь,
Когда она позволила мне стать человеком, с собой дала в дорогу.
Уплыву в никуда, покажу вам мой рассвет,
Что струится по длинным дорогам, несёт сладкую смерть,
Смывает прочь то, что осталось от меня,
Просто немного тухлого мяса, что плывет в забвение.
|
